Дворянин арбатского двора...
Нет смысла объяснять, кто такой Булат Окуджава, когда он родился, где жил и что делал. Это и так все знают. В его честь проводятся слеты и фестивали. Его стихи входят в программу по литературе для старших классов. Разве что корабли пока не называют именем Окуджавы - и то, пожалуй, лишь из-за проблем с кораблестроением. Сорок лет его песни поет вся Россия - по крайней мере, лучшая ее часть. Когда-то, в конце 50-х, Булат мечтал найти двух-трех гитаристов, чтобы каждый вечер выходить с ними на Тверской бульвар и петь, приучать публику к песням. Друзья отговорили. А потом так получилось, что особенно "приучать" не пришлось...
Дышал Арбат — малая родина, на фоне Пушкина снималось вечное семейство и птичка все вылетала и вылетала. Где-то дымилась, падая, ракета, кавалергарды не обещали деве юной любови вечной на земле, а господа юнкера становились офицерами. Девочка плакала, шарик летел, виноградная косточка прорастала из земли, и вместе со всем этим прорастало в наших душах что-то очень хорошее, безумно простое и безумно сложное одновременно. Госпожа удача рождала чистую ноту, о чем бы он ни писал.
Кстати, о госпоже удаче. Песенка, прозвучавшая в «Белом солнце пустыни», одном из самых любимых фильмов, стала визитной карточкой этой картины, точно и тонко угаданным лейтмотивом. Огромный таможенник Верещагин, славянская забубенная душа, самогонка в немереном количестве, бездонная банка икры, на стенах — фотографии славного офицерства — символа чести, отваги, благородства. И — песня Окуджавы под заветную гитару — песня об удаче, разлуке, победе. Непритязательная такая — и такая щемящая. Когда фильм вышел на экраны, исполнитель роли Верещагина Павел Луспекаев водил на него своих друзей и, когда шла песня, моментально ставшая знаменитой, дыша в ухо, шептал им: «Моя темочка. Неплохо, а?..»
Неплохо — не то слово. Но чистая тема Булата Окуджавы начала звучать еще в 50-е годы. По словам поэта Андрея Вознесенского, все тогда распевали Окуджаву, он не написал еще песенку про дураков, но они уже считали его произведения опасными.
Первую песню Булат Окуджава написал еще в 46-м. Его жизненный багаж к тому времени: расстрелянный отец, брошенная в лагеря мать, детство, проведенное то в Москве, то в Грузии с бабушкой-армянкой. И, конечно, война.
Ах, война, что ты сделала, подлая, если даже мальчики взрослели не по дням, а по часам и становились в строй, а потом как-то невзначай создавали об этой войне такие пронзительные песни, мужественные и трогательные одновременно. Окуджава родился не когда-нибудь, а именно 9 мая — в день, который стал потом Днем Победы. И одна только его песня о десятом нашем, десантном батальоне и о победе, которая одна на всех и требует «за ценой не постоять», прозвучавшая в «Белорусском вокзале», стоит целого собрания сочинений о войне, многих высокопарных слов и выражений.
Эту песню исполняла в знаменитом фильме Андрея Смирнова актриса Нина Ургант. Любопытно, что вначале она наотрез отказывалась петь песню Окуджавы, считая ее чересчур жесткой. Хотела остановиться на каком-нибудь произведении из репертуара Клавдии Шульженко, «Синеньком скромном платочке», например. Но ни «Платочек», ни «Давай закурим» не понадобились. Когда Ургант все-таки попробовала спеть один куплет Окуджавы и выдавила из себя: «Здесь птицы не поют, деревья не растут…», она увидела, что четыре взрослых здоровых мужика — артисты Папанов, Леонов, Сафонов и Глазырин — натуральнейшим образом плачут. Песня пошла. И вошла в историю.
Есть война Окуджавы, а есть его мир — пьянящая свобода 60-х, случайный троллейбус, в который вскакиваешь на ходу, счастье, без которого — просто ну никак. Так, как он спел об Арбате, не спел никто. И никто так не сочинил. И все, все у него чудесно сочинялось и, кажется, легко — не по мановению волшебной палочки, а под управлением любви.
«Арбатский» Окуджава — это фильм Михаила Козакова «Покровские ворота». Вся стилистика этой комедии проникнута атмосферой 50 — 60-х, а значит — атмосферой песен Окуджавы — о часовых любви, о том же самом Арбате, да мало ли о чем еще. Даже когда стихи его не звучат, они подразумеваются, от них никуда не деться. И когда Костик Ромин в исполнении Олега Меньшикова берет в руки гитару — а делает он это в фильме достаточно часто — мы сразу же вспоминаем об Окуджаве и его знаменитой гитаре.
Кстати, фонд магнитозаписей Булата Окуджавы в Государственном литературном музее насчитывал 287 единиц хранения и составлял 160 часов звучания. По сравнению с этими цифрами даже «Золотая гитара», врученная поэту и барду в Сан-Ремо, кажется сущим пустяком. Куда ценнее та, другая, реальная гитара, помогавшая Окуджаве рождать песни, которые поем мы до сих пор и будут петь наши дети, да и наши внуки, наверное, тоже, гитара, явившая на свет «Союз друзей» и «Виноградную косточку», «До свидания, мальчики», «Песенку о Моцарте» и даже песенку о соломенной шляпке, украшавшей прекрасные головки Иветты, Лизетты, Мюзеты и даже Мариетты из телевизионной экранизации водевиля Эжена Лабиша, который не испортили, нет, совсем не испортили стихи Булата Окуджавы. Они придали французскому пустячку легкую светлую грусть, и эту грусть вместе с Окуджавой очень симпатично отразил на экране неповторимый Андрей Миронов...
Олег Даль в фильме «Женя, Женечка и «катюша». Эта пилотка, эта тонкая шея, этот Даль и вдали — война, и эти мифические чудесные капли, которые все ищут и не могут найти, хотя их обязательно надо найти и надо выпить для того, чтобы стать настоящим мужчиной, настоящим кавалером...
О наследства еще долго можно будет кормиться и греться всем его питомцам, потомкам и многочисленным эпигонам. Для уставших, отчаявшихся и сомневающихся он оставил в утешение молитву, вложив ее в уста эпатажника Вийона (которому, при всем его таланте, такая простота взаимоотношений с Богом и не снилась). Для собратьев по перу Булат сформулировал универсальный критерий творчества, сказав: "Каждый пишет, как он дышит". Для бардов стал камертоном. Однако прямых наследников - учеников, способных нести пророческое служение русской музы, - не оставил. Сами пусть растут! Сами дышат, слышат и пишут, "не стараясь угодить". И плачут. "Поэты плачут - нация жива" - это его строчки.
Давайте восклицать, друг другом восхищаться. Высокопарных слов не стоит опасаться. Давайте говорить друг другу комплименты - ведь это все любви счастливые моменты. Давайте горевать и плакать откровенно то вместе, то поврозь, а то попеременно. Не нужно придавать значения злословью - поскольку грусть всегда соседствует с любовью. Давайте понимать друг друга с полуслова, чтоб, ошибившись раз, не ошибиться снова. Давайте жить, во всем друг другу потакая, - тем более что жизнь короткая такая. Умер Булат Окуджава 12 июня 1997 года в Париже, похоронен в Москве на Ваганьковском кладбище.
